ГСЧ
Ночной бред
Весна в этот раз приходила долго и неохотно. Она, как истинная женщина, то торопилась навстречу городу порывами влажного ветра и ярким солнышком, то снова отступала, прячась за оплывшими, но еще высокими сугробами. Весенние порывистые ветра метались по городу, дразня близким и одновременно далеким теплом, и даже удача, казалось, спала где-то у огня, подальше от всей этой сырой круговерти.
Такие же ветра бродили между мирами… да и в самих мирах, пожалуй.
читать дальше«Холодно, сыро, зябко…» - Кот вдохнул колючий воздух и закашлялся. Кашель вышел нехорошим, глубоким и судорожным он вышел, и анимаг поморщился, растирая ноющую грудь.
«Еще слечь не хватало… Герцогиня расстроится, эх…»
Но идти отлеживаться в штаб или во дворец…
«Не сильно здорово. Так что…»
В конце концов, Герцогиня давно привыкла видеть больного и злого Кота.
…
…
Он пришел поздним вечером, отказался от ужина, и присел перед камином у ног Герцогини, короткими вопросами вызывая её на обычную беседу ни о чем. Она не спеша говорила, пока не поняла, что он не слушает – просто сидит, опираясь спиной о её колени, и глаза его полузакрыты.
- И зачем спрашивать, если тебе без разницы? – немного сердито сказала Герцогиня, коленом отпихивая его от себя.
- И правда… Больше не буду, - кротко ответил он и поднялся, собираясь уйти. Герцогиня нахмурилась:
- Стой-ка.
- М-м?
- Тебе нездоровится?
- С чего вы взяли?
- Вредничаешь ты обычно в не совсем адекватном состоянии.
- Я еще не вредничал.
- Мне нравится это «еще».
- Ладно, пошел я, Герцогиня… пока вредничать не начал от всей души. А то когда так ждут вредностей – грех не поддаться соблазну.
- Постой, я сказала, - Герцогиня взяла его за руку и нахмурилась еще сильнее. – У тебя жар.
- Нет у меня жара.
- Ладно, жара может и нет, но температура…
- Уй, ну не надо, а? Посплю и всё пройдет.
- Оу. То есть ты собрался идти спать?
- Угу.
- Куда?
Кот подумал.
- В штаб, скорее всего, - неохотно сказал он, потирая висок. – Если Кролик останется во дворце, то в штабе будет тихо и спокойно.
- Оставайся, - Герцогиня потянула его за руку к дивану. – Хочешь, здесь ложись, хочешь – в спальне.
- Тогда я лучше здесь, ага? – благодарно сказал анимаг и повалился на диван. – Я просто тихо полежу и посмотрю на огонь.
Герцогиня кивнула и, набросив на Кота старый плед, села рядом. Огонь в камине тихо потрескивал, рассыпая по углям алые, золотые и синие искры. По углам еле слышно позванивали колокольчики, и невидимые в полумраке комнаты стеклянщики шуршали по стенам, неспешно полируя зеркала. Было тихо и уютно, и Герцогиня задремала, чувствуя под боком теплое плечо Кота.
Проснулась она от того, что анимаг резко вздрогнул и что-то невнятно простонал. Герцогиня поправила сползшее одеяло, и осторожно отвела волосы со лба Кота, задержав ладонь на его коже. Нет, лихорадки не было, но кожа была сухой и горячей, а когда Герцогиня поднесла пальцы к губам анимага, его дыхание прошлось по ним нездоровым жаром.
«Вот засранец, - вздохнула Герцогиня. – Ну почему нельзя просто проследить за своим здоровьем, не дожидаясь, пока станет невмоготу?!»
Кот, не просыпаясь, глубоко вздохнул и судорожно закашлялся.
«Простыл где-то, бродяга. Надо его чаем горячим отпоить срочно, пока совсем худо не стало…»
Герцогиня поднялась на ноги и прошла на кухню. Двигаясь привычно бесшумно, она вскипятила чайник и заварила ароматный чай из лепестков и плодов шиповника, цветов липы, листьев малины и луговых трав. Дождалась, пока он немного остынет, и, налив в кружку, подошла к беспокойно дремлющему анимагу.
- Кот, - мягко позвала Герцогиня и потрясла его за плечо. – Кот…
Анимаг вздрогнул, приоткрыл глаза и, глядя на Герцогиню мутным спросонья взглядом, хрипло выдохнул:
- А, это вы, прекрасная лесная женщина…
Герцогиня едва не выронила из рук кружку с горячим чаем.
Память тут же подсунула ей эти же слова, сказанные точь-в-точь с теми же интонациями… но вот только произнес их тогда вовсе не Кот.
«Давным-давно, - услужливо напомнила память. – Когда еще не было «чеширского» Кота, а был только анимаг, потерявший тело, Кот-призрак… и тот, кто его тело захватил – черный зверь Единорог…»
…
Герцогиня помнила тот день – тогда она обнаружила Единорога, который забрёл в её лес и нарвался на Бармаглота. Пока Герцогиня соизволила обратить внимание на игры своего звероподобного второго тела, незадачливому Единорогу сильно досталось от когтей Бармаглота. Наверное, виновата привязчивая совесть, но Герцогиня привела Единорога к себе в дом, обработала его раны… и оставила у себя до выздоровления.
В одну из первых ночей Единорог спал беспокойно – боль от плохо подживающих ран заставляла его ворочаться, вздрагивать и тихо стонать сквозь зубы. В конце концов Герцогиня приготовила лекарственный отвар и разбудила своего подопечного, чтобы напоить его лекарством.
- А, это вы, прекрасная лесная женщина, – сонно сказал тогда Единорог и сел на диване, потирая виски средними пальцами. - Мне уже пора уходить, или вы разбудили меня просто из вредности?..
…
Кот еще пару мгновений смотрел на Герцогиню, потом взгляд его прояснился, и он сел на диване, растирая виски средними пальцами.
- Вы разбудили меня просто из вредности, или я вам зачем-то внезапно нужен? – по-прежнему хрипло спросил анимаг и закашлялся.
Герцогиня молча сунула ему кружку с горячим отваром и села рядом. Кот принял у неё лекарство, и принялся послушно пить, то и дело морщась, когда горячий чай обжигал саднящее горло. Герцогиня сидела и смотрела на свои руки. Пальцы дрожали.
Кот допил чай, попытался вернуть кружку Герцогине… и обеспокоенно потряс девушку за плечо:
- Эй, что случилось?!
- А? – очнулась от раздумий Герцогиня. – А… н-нет, всё в порядке…
- Врете, – уверенно сказал Кот. – Я чего-то натворил?
Герцогиня посмотрела на его нахмуренные брови, и тихо спросила:
- Ты помнишь, что сказал когда проснулся?
Кот подумал.
- Про прекрасную женщину?
- Прекрасную лесную женщину.
- Ну… и что? Вы живете в лесу… и прекрасны без сомнения. Что в этом такого?
Герцогиня забралась на диван с ногами, зябко обхватила себя за плечи, и проговорила, глядя на угли в камине:
- Иногда мне кажется, что я сошла с ума.
- Все в этой стране сумасшедшие, и что?
- Ты наверняка не скажешь, каким образом произнес фразу, слышанную мной однажды от Единорога, ведь так?
- Ах вот оно что… - Кот отвернулся, тоже глядя в камин. – Только одну фразу?
- Уже не знаю, - призналась Герцогиня. – А еще, если вспомнить, некоторые твои жесты… Пальцы на висках, отбрасывание челки со лба, поворот головы…
- Память тела. У нас было одно тело на двоих – прокатит такое объяснение?
- Со скрипом.
- Почему это?
- Ладно, пусть жесты – это память тела. А фразы?
- Одна фраза, попрошу!
- Тем не менее. И… не я одна заметила, правда? Про вас всегда ходила молва, что вы братья.
- Оу.
- Но я никогда в это не верила.
- Оу.
- И еще некоторые твои обмолвки, слова, сказанные в бреду…
- Ночной бред – такой ночной бред, – непонятно усмехнулся Кот, кутаясь в плед. – Что вы хотите от меня услышать, Герцогиня?
- Не надо так, пожалуйста. Чего я НЕ хочу – так это вытягивать из тебя правду.
- Это называется «шантаж», - уныло сказал Кот. – И раз так, то вы сами виноваты. Я скажу вам правду, и верьте в неё или не верьте – меня уже не волнует.
Герцогиня с интересом повернулась к нему.
- Как вы думаете, почему Единорог назначил ценой за помощь именно моё тело? – спросил Кот, по-прежнему не глядя на Герцогиню. – Ведь в его распоряжении были все жители Страны Чудес, и не мне вам говорить, что любой отдал бы такую малость, как тело, для спасения страны.
- Потому что перед ним были только ты и Королева?
- Хе. Он видел всех жителей – море, оно же почти как ваши зеркала, Герцогиня. Но ему нужен был я. Только моё тело он мог занять – потому что когда-то он уже был знаком с этим телом.
- Вы с ним встречались раньше?! Когда?!
- Не совсем так. Вы слышали, что у котов девять жизней?
- Старая поговорка. Сказка.
- Да – старая. Да – сказка. Но и я не совсем кот.
- То есть… ты хочешь сказать…
- Он – моя пятая жизнь, Герцогиня, – еле слышно сказал Кот, и его глаза блеснули золотом, отразив угли в глубине камина. – Он… я был наемником в одной далекой стране одном далеком мире. Точнее, не в одном - наемникам Шото доводилось и по мирам шастать при выполнении поручений королей и королев. Сразу скажу – нет, я не помню всего, что было со мной в пятой жизни. Вы ведь тоже не вспомните, что делали в шесть вечера позапрошлым летом, правда?
- Да…
- Поэтому я уже не помню, как меня занесло в мир, где я был избран защитником. Не помню, кто был Хранительницей мира, не помню, почему она перестала верить в меня – и результатом был сломанный меч, и разрушенный мир. Помню только огонь и пепел, и еще обломок меча в груди…
Кот машинально потер грудь и, перехватив понимающий взгляд Герцогини, криво усмехнулся:
- Отнюдь, у меня не ноют призрачные раны – просто болит от кашля, просто простыл.
- А… море в ГСЧ?
- Наверное, я помню его – смутно. Частично помню жизнь генералом пограничного отряда – очень смутно.
- А смерть?
- А смерть… я _знал_, что погиб тут, в ГСЧ. Но как и когда - не помнил.
- То есть для тебя это тоже было…
- Неожиданностью, да. Когда я… когда он умер – я вспомнил еще кое-что из наших общих жизней – словно осколки памяти, которые он одалживал в эту жизнь, наконец вернулись ко мне.
- Это было больно?
- Неожиданно – да. Больно, причем физически. Я надеюсь, что больше мне не представится случай встретить себя из прошлого…
- И сколько ты…
Герцогиня не договорила, но он понял.
- Девять, - просто ответил он. – Кот из Неправильной сказки – это была моя девятая жизнь.
- Была?..
- Я уже умер в девятый раз, Герцогиня, - вздохнул он, и снова улегся, кутаясь в плед. – Но это уже другая история – не менее бредовая, и… не в этот раз. Хорошо?
- Прости, - спохватилась она. – Ты болен, а я тебя мучаю своими вопросами!
- Вот именно! – с вредными интонациями сказал Кот. – Напоили чаем и заставили болтать. Между прочим, мне говорить плохо – горло саднит. Есть у вас еще чай?
- Нет, он не может не вредничать, - вздохнула Герцогиня, поднимаясь с дивана. – Почему мне нельзя просто посидеть и переварить то, что я сейчас услышала?! Я, может, в шоке!
- Да ладно, - отмахнулся Кот. – Может, я опять вам всё наврал, откуда вы знаете?
- У меня просто слов нет…
- Вот и хорошо, - совсем сонно сказал Кот и натянул на голову плед. – Утром не вздумайте переспрашивать – буду отпираться. Это, наверное, бред даже для нашей гребаной Страны чудес…
- Эй, а чай?
- Утром, - зевнул Кот и затих.
Герцогиня снова присела на диван рядом с ним.
Угли в камине потрескивали, стеклянщики шуршали, колокольчики позванивали… а сон не шел.
Она сидела в темноте и думала про Единорога.
Интересно, каково это?
Умереть… проснуться призраком в глубинах беспокойного моря… найти способ снова жить полной жизнью, став при этом ненавидимым… словно назло, походя и нарочито небрежно завоевать сердца многих девушек ГСЧ – и уйти. Умереть уже окончательно, в самый неожиданный момент.
«Это так похоже на Кота… - подумалось Герцогине. – Но… ночной бред – такой ночной бред…»
21.03.12
Ночной бред
Весна в этот раз приходила долго и неохотно. Она, как истинная женщина, то торопилась навстречу городу порывами влажного ветра и ярким солнышком, то снова отступала, прячась за оплывшими, но еще высокими сугробами. Весенние порывистые ветра метались по городу, дразня близким и одновременно далеким теплом, и даже удача, казалось, спала где-то у огня, подальше от всей этой сырой круговерти.
Такие же ветра бродили между мирами… да и в самих мирах, пожалуй.
читать дальше«Холодно, сыро, зябко…» - Кот вдохнул колючий воздух и закашлялся. Кашель вышел нехорошим, глубоким и судорожным он вышел, и анимаг поморщился, растирая ноющую грудь.
«Еще слечь не хватало… Герцогиня расстроится, эх…»
Но идти отлеживаться в штаб или во дворец…
«Не сильно здорово. Так что…»
В конце концов, Герцогиня давно привыкла видеть больного и злого Кота.
…
…
Он пришел поздним вечером, отказался от ужина, и присел перед камином у ног Герцогини, короткими вопросами вызывая её на обычную беседу ни о чем. Она не спеша говорила, пока не поняла, что он не слушает – просто сидит, опираясь спиной о её колени, и глаза его полузакрыты.
- И зачем спрашивать, если тебе без разницы? – немного сердито сказала Герцогиня, коленом отпихивая его от себя.
- И правда… Больше не буду, - кротко ответил он и поднялся, собираясь уйти. Герцогиня нахмурилась:
- Стой-ка.
- М-м?
- Тебе нездоровится?
- С чего вы взяли?
- Вредничаешь ты обычно в не совсем адекватном состоянии.
- Я еще не вредничал.
- Мне нравится это «еще».
- Ладно, пошел я, Герцогиня… пока вредничать не начал от всей души. А то когда так ждут вредностей – грех не поддаться соблазну.
- Постой, я сказала, - Герцогиня взяла его за руку и нахмурилась еще сильнее. – У тебя жар.
- Нет у меня жара.
- Ладно, жара может и нет, но температура…
- Уй, ну не надо, а? Посплю и всё пройдет.
- Оу. То есть ты собрался идти спать?
- Угу.
- Куда?
Кот подумал.
- В штаб, скорее всего, - неохотно сказал он, потирая висок. – Если Кролик останется во дворце, то в штабе будет тихо и спокойно.
- Оставайся, - Герцогиня потянула его за руку к дивану. – Хочешь, здесь ложись, хочешь – в спальне.
- Тогда я лучше здесь, ага? – благодарно сказал анимаг и повалился на диван. – Я просто тихо полежу и посмотрю на огонь.
Герцогиня кивнула и, набросив на Кота старый плед, села рядом. Огонь в камине тихо потрескивал, рассыпая по углям алые, золотые и синие искры. По углам еле слышно позванивали колокольчики, и невидимые в полумраке комнаты стеклянщики шуршали по стенам, неспешно полируя зеркала. Было тихо и уютно, и Герцогиня задремала, чувствуя под боком теплое плечо Кота.
Проснулась она от того, что анимаг резко вздрогнул и что-то невнятно простонал. Герцогиня поправила сползшее одеяло, и осторожно отвела волосы со лба Кота, задержав ладонь на его коже. Нет, лихорадки не было, но кожа была сухой и горячей, а когда Герцогиня поднесла пальцы к губам анимага, его дыхание прошлось по ним нездоровым жаром.
«Вот засранец, - вздохнула Герцогиня. – Ну почему нельзя просто проследить за своим здоровьем, не дожидаясь, пока станет невмоготу?!»
Кот, не просыпаясь, глубоко вздохнул и судорожно закашлялся.
«Простыл где-то, бродяга. Надо его чаем горячим отпоить срочно, пока совсем худо не стало…»
Герцогиня поднялась на ноги и прошла на кухню. Двигаясь привычно бесшумно, она вскипятила чайник и заварила ароматный чай из лепестков и плодов шиповника, цветов липы, листьев малины и луговых трав. Дождалась, пока он немного остынет, и, налив в кружку, подошла к беспокойно дремлющему анимагу.
- Кот, - мягко позвала Герцогиня и потрясла его за плечо. – Кот…
Анимаг вздрогнул, приоткрыл глаза и, глядя на Герцогиню мутным спросонья взглядом, хрипло выдохнул:
- А, это вы, прекрасная лесная женщина…
Герцогиня едва не выронила из рук кружку с горячим чаем.
Память тут же подсунула ей эти же слова, сказанные точь-в-точь с теми же интонациями… но вот только произнес их тогда вовсе не Кот.
«Давным-давно, - услужливо напомнила память. – Когда еще не было «чеширского» Кота, а был только анимаг, потерявший тело, Кот-призрак… и тот, кто его тело захватил – черный зверь Единорог…»
…
Герцогиня помнила тот день – тогда она обнаружила Единорога, который забрёл в её лес и нарвался на Бармаглота. Пока Герцогиня соизволила обратить внимание на игры своего звероподобного второго тела, незадачливому Единорогу сильно досталось от когтей Бармаглота. Наверное, виновата привязчивая совесть, но Герцогиня привела Единорога к себе в дом, обработала его раны… и оставила у себя до выздоровления.
В одну из первых ночей Единорог спал беспокойно – боль от плохо подживающих ран заставляла его ворочаться, вздрагивать и тихо стонать сквозь зубы. В конце концов Герцогиня приготовила лекарственный отвар и разбудила своего подопечного, чтобы напоить его лекарством.
- А, это вы, прекрасная лесная женщина, – сонно сказал тогда Единорог и сел на диване, потирая виски средними пальцами. - Мне уже пора уходить, или вы разбудили меня просто из вредности?..
…
Кот еще пару мгновений смотрел на Герцогиню, потом взгляд его прояснился, и он сел на диване, растирая виски средними пальцами.
- Вы разбудили меня просто из вредности, или я вам зачем-то внезапно нужен? – по-прежнему хрипло спросил анимаг и закашлялся.
Герцогиня молча сунула ему кружку с горячим отваром и села рядом. Кот принял у неё лекарство, и принялся послушно пить, то и дело морщась, когда горячий чай обжигал саднящее горло. Герцогиня сидела и смотрела на свои руки. Пальцы дрожали.
Кот допил чай, попытался вернуть кружку Герцогине… и обеспокоенно потряс девушку за плечо:
- Эй, что случилось?!
- А? – очнулась от раздумий Герцогиня. – А… н-нет, всё в порядке…
- Врете, – уверенно сказал Кот. – Я чего-то натворил?
Герцогиня посмотрела на его нахмуренные брови, и тихо спросила:
- Ты помнишь, что сказал когда проснулся?
Кот подумал.
- Про прекрасную женщину?
- Прекрасную лесную женщину.
- Ну… и что? Вы живете в лесу… и прекрасны без сомнения. Что в этом такого?
Герцогиня забралась на диван с ногами, зябко обхватила себя за плечи, и проговорила, глядя на угли в камине:
- Иногда мне кажется, что я сошла с ума.
- Все в этой стране сумасшедшие, и что?
- Ты наверняка не скажешь, каким образом произнес фразу, слышанную мной однажды от Единорога, ведь так?
- Ах вот оно что… - Кот отвернулся, тоже глядя в камин. – Только одну фразу?
- Уже не знаю, - призналась Герцогиня. – А еще, если вспомнить, некоторые твои жесты… Пальцы на висках, отбрасывание челки со лба, поворот головы…
- Память тела. У нас было одно тело на двоих – прокатит такое объяснение?
- Со скрипом.
- Почему это?
- Ладно, пусть жесты – это память тела. А фразы?
- Одна фраза, попрошу!
- Тем не менее. И… не я одна заметила, правда? Про вас всегда ходила молва, что вы братья.
- Оу.
- Но я никогда в это не верила.
- Оу.
- И еще некоторые твои обмолвки, слова, сказанные в бреду…
- Ночной бред – такой ночной бред, – непонятно усмехнулся Кот, кутаясь в плед. – Что вы хотите от меня услышать, Герцогиня?
- Не надо так, пожалуйста. Чего я НЕ хочу – так это вытягивать из тебя правду.
- Это называется «шантаж», - уныло сказал Кот. – И раз так, то вы сами виноваты. Я скажу вам правду, и верьте в неё или не верьте – меня уже не волнует.
Герцогиня с интересом повернулась к нему.
- Как вы думаете, почему Единорог назначил ценой за помощь именно моё тело? – спросил Кот, по-прежнему не глядя на Герцогиню. – Ведь в его распоряжении были все жители Страны Чудес, и не мне вам говорить, что любой отдал бы такую малость, как тело, для спасения страны.
- Потому что перед ним были только ты и Королева?
- Хе. Он видел всех жителей – море, оно же почти как ваши зеркала, Герцогиня. Но ему нужен был я. Только моё тело он мог занять – потому что когда-то он уже был знаком с этим телом.
- Вы с ним встречались раньше?! Когда?!
- Не совсем так. Вы слышали, что у котов девять жизней?
- Старая поговорка. Сказка.
- Да – старая. Да – сказка. Но и я не совсем кот.
- То есть… ты хочешь сказать…
- Он – моя пятая жизнь, Герцогиня, – еле слышно сказал Кот, и его глаза блеснули золотом, отразив угли в глубине камина. – Он… я был наемником в одной далекой стране одном далеком мире. Точнее, не в одном - наемникам Шото доводилось и по мирам шастать при выполнении поручений королей и королев. Сразу скажу – нет, я не помню всего, что было со мной в пятой жизни. Вы ведь тоже не вспомните, что делали в шесть вечера позапрошлым летом, правда?
- Да…
- Поэтому я уже не помню, как меня занесло в мир, где я был избран защитником. Не помню, кто был Хранительницей мира, не помню, почему она перестала верить в меня – и результатом был сломанный меч, и разрушенный мир. Помню только огонь и пепел, и еще обломок меча в груди…
Кот машинально потер грудь и, перехватив понимающий взгляд Герцогини, криво усмехнулся:
- Отнюдь, у меня не ноют призрачные раны – просто болит от кашля, просто простыл.
- А… море в ГСЧ?
- Наверное, я помню его – смутно. Частично помню жизнь генералом пограничного отряда – очень смутно.
- А смерть?
- А смерть… я _знал_, что погиб тут, в ГСЧ. Но как и когда - не помнил.
- То есть для тебя это тоже было…
- Неожиданностью, да. Когда я… когда он умер – я вспомнил еще кое-что из наших общих жизней – словно осколки памяти, которые он одалживал в эту жизнь, наконец вернулись ко мне.
- Это было больно?
- Неожиданно – да. Больно, причем физически. Я надеюсь, что больше мне не представится случай встретить себя из прошлого…
- И сколько ты…
Герцогиня не договорила, но он понял.
- Девять, - просто ответил он. – Кот из Неправильной сказки – это была моя девятая жизнь.
- Была?..
- Я уже умер в девятый раз, Герцогиня, - вздохнул он, и снова улегся, кутаясь в плед. – Но это уже другая история – не менее бредовая, и… не в этот раз. Хорошо?
- Прости, - спохватилась она. – Ты болен, а я тебя мучаю своими вопросами!
- Вот именно! – с вредными интонациями сказал Кот. – Напоили чаем и заставили болтать. Между прочим, мне говорить плохо – горло саднит. Есть у вас еще чай?
- Нет, он не может не вредничать, - вздохнула Герцогиня, поднимаясь с дивана. – Почему мне нельзя просто посидеть и переварить то, что я сейчас услышала?! Я, может, в шоке!
- Да ладно, - отмахнулся Кот. – Может, я опять вам всё наврал, откуда вы знаете?
- У меня просто слов нет…
- Вот и хорошо, - совсем сонно сказал Кот и натянул на голову плед. – Утром не вздумайте переспрашивать – буду отпираться. Это, наверное, бред даже для нашей гребаной Страны чудес…
- Эй, а чай?
- Утром, - зевнул Кот и затих.
Герцогиня снова присела на диван рядом с ним.
Угли в камине потрескивали, стеклянщики шуршали, колокольчики позванивали… а сон не шел.
Она сидела в темноте и думала про Единорога.
Интересно, каково это?
Умереть… проснуться призраком в глубинах беспокойного моря… найти способ снова жить полной жизнью, став при этом ненавидимым… словно назло, походя и нарочито небрежно завоевать сердца многих девушек ГСЧ – и уйти. Умереть уже окончательно, в самый неожиданный момент.
«Это так похоже на Кота… - подумалось Герцогине. – Но… ночной бред – такой ночной бред…»
21.03.12
@темы: настроенческое, тексты, без семи тринадцать
